Возвращение с севера

Читая рассказы об инцесте, я лицезрела в их много красок, эмоций и даже страсти. Может быть, в мире бывают и такие случаи, и моя история, может быть, будет смотреться блеклой на их фоне, так как вышло это в реальной жизни, на моих очах и мой рассказ носит только повествовательный нрав.Наш провинциальный городок являет собой броский пример рабочего поселения, возведенного для рабочих 1-го большого в прошедшем металлургического комбината. Но скоро создание встало и большая часть обитателей городка осталось безработными. В таковой ситуации большая часть парней отыскало единственный выход: вахтовым способом отчаливали в Тюменскую область на газодобычу. Мой супруг был не исключение, по три месяца пребывая вдалеке от дома на заработках. Когда он приезжал, в доме собиралась вся наша маленькая семья. В сей раз встречать Константина в нашей двухкомнатной квартире собрались я, мой 17-летний сын-студент, и 19-летняя дочь Виктория со своим супругом Алексеем. Нужно сказать, что спиртным в нашем доме никогда не злоупотребляли, а потму дело ограничилось бутылочкой легкого сухого вина. Зато с кулинарными изысками было все в порядке. Сытно поужинав, я с зятем и отпрыском села играть в преферанс, а дочь и супруг следили за нашим занятием. Прошло около получаса, когда Костя произнес, что так мы до ночи не закончим. Отца поддержала моя дочь - Виктория, предложившая папе показать свои заслуги в области аквариумов. Несмторя на то, что Виточка жила с супругом раздельно, свое давнешнее хобби она не забросила. И если рыбок я кормила сама, то все другое оставалось за ней в ее нередкие визиты. Поиграв еще малость, мы с ребятами сделали вывод, что игра несколько затянулась. Я предложила Артему и Алексею малость покурить на балконе, а потом расставить чашечки для чая. Сама же отправилась на кухню ставить на плиту чайник. Проходя мимо спальни, которая у нас в доме делала роль детской, я слышала хохот Виктории и Кости, которые отпускали язвительные комменты по поводу поведения Скалярий. Два наших аквариума размещались на письменном столе прямо напротив окна и оба созерцателя стояли ко мне спиной. Я уже собиралась отвесить шуточку о том, что было надо попросить отца привести с Севера замороженный экземпляр какого-либо редкостного молюска, но осеклась. Хотя на данный момент думаю, что мое вмешательство предупредило бы предстоящий ход событий. Костя стоял сзади дочери, держа ее за плечи и временами по-отечески целовал ее густые локоны на затылке. Но тогда, когда я собиралась сделать шаг в комнату, его губки опустились уже существенно ниже и голубили виднеющуюся из-под воротника шейку. Виктория не придала этому значения, но ровно до того времени, пока его поцелуи не стали почаще. Но совсем намерения моего супруга прояснили его руки. Одна скользнула вперед под мышкой, а другая, взвив легкую юбчонку, устремилась к лобку. Я невольно отступила за выступ в стенке и уже оттуда следила за развитием событий. Было разумеется, что высшая часть тела Виты ее соблазнителя заинтересовывала меньше всего, так как вся энергия скопилась в районе трусиков. Казалось, что его рука, снующая повдоль промежности, вот-вот оторвет ноги дочери от пола. Виктория не стала поднимать шум, да и не бездействовала. Она всеми силами старалась оборотиться к нему лицом, но как это вышло, ее рот здесь же оказался в капкане затяжного поцелуя. Отныне все ее сопротивление сводилось к тому, что руки изо всех сил упирались в его грудь. Вобщем, никакого результата это не давало и не воспрепядствовало моему супругу расстегнуть блузу. Но ровно так, чтоб обнажить плечи девченки и начать их осыпать поцелуями. Косте пригодилось всего несколько секунд, чтоб совладать с ширинкой собственных штанов. Но когда Вита сообразила, что развязка неизбежна было уже поздно. Думаю, она ничего не успела понять, как оказалась на расположенном справа от письменного стола диванчике. Он был застелен и подушек на нем не было. Мой супруг здесь же поднял к для себя ее ноги, так, что они оказались на его плече сложенными совместно под углом девяносто градусов к самому телу. Резким движением он задрал нижнее белье дочери до голеней и его возбудившийся член довольно грубовато, но бесчеловечно и стремительно вошел вовнутрь дочери. Не дав Виктории даже нескольких секунд на то, чтоб ее тело привыкло к незнакомой плоти, Константин, как мне показалось с значительной толикой алчности, стал использовать свою страсть по предназначению. Его движения были резвы, как будто он боялся, что вдруг неожиданные происшествия помешают ему довести загаданое до конца. Но Виктория уже не сопротивлялась и не делала никаких попыток к противодействию происходящему. К огорчению, ее прикрывал собой Константин, а поэтому об ее чувствах и выражению лица я могу судить чисто подсознательно. Но видимо это было близко к остолбенению. Сообразил это скоро и мой супруг, так как на несколько секунд тормознул, преспокойно стянул с дочери трусики и ослабил хватку ее ног. Точнее он развел их в сторону и смачно (извините, но другого слова подобрать не могу) вошел в нее «во весь собственный рост». При всем этом он фактически не выходил из нее, а старался вроде бы вмять в нее свое естество. Диванчик был узенький, да к  тому же со сложенной спинкой, а поэтому поза у Виктории была не очень смотрибельной. Одна нога фактически упиралась в висячий на стенке ковер, а другая была вроде бы на вису. Потому спустя некое время каблучки ее туфель сошлись лицом к лицу на его спине. Вобщем, может быть я себя просто утешаю, надеясь, что тогда ей было не очень приятно, а по сути Вита начала уже возбуждаться и ноги на спине у супруга стали следствием этого возбуждения. Вроде бы то ни было, для Константина это послужило сигналом к более решительным действиям. Чувствовалось, что сейчас он полноправный владелец ее тела, и если сначала он вел себя довольно напряженно, то сейчас он двигался просто и свободно, не обременяя себя ласками. Разве что небольшую грудь Виктории временами потискивал совместно с чашечками лифа. В некий момент он привстал на свои колени и начал заходить в нее резвыми резкими толчками, прижав к для себя ее таз, лишив девченку способности двигаться. В секунду до агонии он ее отпустил, навалился всем тело и впился Вите в рот (наверняка, чтоб не вскрикнула), потом последовал резкий толчок и их тела застыли. Скопившееся за длительное время семя довольно длительно выходило из собственного заточения. По очень мере, я успела понять свое присутствие поблизости происходящего небезопасным. Я проследовала на кухню, меня всю колотило и некое время я издержала на то, чтоб как-то оклематься, массируя пальцами виски. Когда я возвратилась с чайником в огромную комнату, они уже посиживали рядом за столом. Константин посиживал с фактически отрешенным видом, которую маскировала глуповатая ухмылка. Видимо, после того, как возбуждение прошло, эта ситуация вызывала в нем смешанные чувства, а мозг лихорадочно находил выход из положения. Виктория же посиживала довольно расслабленно, хотя, приглядевшись, можно было узреть легкий румяней на ее щеках и чуток приметную дрожь рук. Разливая кипяточек по чашечкам, краем глаза я увидела, как дочь неосознанно положила руку на бедро Константина и провела ввысь несколько см --то ли это был символ, что все в норме и волноваться нечего, дескать, я тебя не выдам. Или это была невольная реакция медлительно пропадающего возбуждения (если оно, естественно, было). Эта история завершилась ничем. Я не подала виду о собственном знании, и в ту ночь супруг хотя и старался меня удовлетворить, но я ощущала, что его воображение очень далековато от меня. Мы продолжали жить собственной жизнью, но в ближайшее время дочь стала находить предлоги, чтоб не приезжать в денек возвращения отца. С одной стороны это меня утешило, но с другой, я стала обдумывать, что наша семья уже не похожа на единой целое