Медицинский друг

Дежурство в тот денек началось как-то скучновато: в отделении была тишь, плановых операций у докторов всего две и я - студент мед факультета и по совместительству - "каникулярный" медбрат в хирургическом отделении, делал маленькие поручения "старших по званию", сводившиеся в главном к формуле "принеси - подай - пошел  на фиг - не мешай".После обеда во 2-ой операционной включили свет, зазвенели инструменты - началась подготовка к операции. Я посиживал на посту, когда в коридор вкатили каталку с очередной "добычей" докторов - это была очень привлекательная женщина - как я мог судить по лицу, остальное было укрыто шапочкой и простыней. Когда ее везли мимо, она посмотрела на меня - огромные зеленоватые глаза выдавали любопытство - вот молодец, другие на ее месте страшились до колик и всеобщей дрожи.- Так, так, кто здесь у нас? - нежно спросил подошедший хирург. Он мило спросил даму о какой - то ереси, она бодро ответила и даже улыбнулась. Позже доктор направил внимание на ее ноги - они до колен были замотаны эластичным бинтом.- Этого недостаточно, милочка, ножки перед операцией нужно - бы забинтовать стопроцентно, здоровее будут. Он начал перебинтовывать ноги поновой, но здесь его позвали - и это работенка досталась мне.Скажу прямо, я не каждый денек бинтую ножки привлекательных женщин - в особенности нагих. Ее киска была аккуратненько выбрита, ноги стройны и все это великолепие заслуживало самого пристального внимания. Прикосновения к коже ног, таковой гладкой и ласковой, принудили мой член вспомнить о собственном назначении и он мигом встал, подтверждая красоту открывшегося вида. Я не стал тужится и конфузливо скрывать вазомоторные реакции лица и рук. Женщина увидела мое возбуждение и сама побагровела, но дергаться не стала - ведь я делал свою работу. Наматывая бинт, я приподнял ногу девицы и отвел малость в сторону - открывшиеся губы оказались внезапно большенными, розовыми, без одного волоска вокруг. Аккуратненько забинтовав одну ногу до самого ноги, я наклонился к девице, закрепляя конец бинта, и простоял так малость подольше, чем было необходимо. Все что я рассматривал, было просто потрясающе. Я посмотрел девице в глаза, улыбнулся в восхищении, а позже увидел, что ее губы внезапно увлажнились и на их засверкала капелька ее сока. Похоже, женщина сама была удивлена собственной реакцией - ее здесь резать собираются, а она вдруг реагирует на нескромные взоры младшего мед персонала. Но меня то резать не собирались, женщина не брыкалась и вторую ногу я бинтовал с огромным чувством ублажения, подогреваемый тем, что женщина лицезреет и ощущает мое возбуждение. Все это продолжалось около 10 минут и стала припоминать какую - то эротическую игру, в какой каждый играет свою роль. Роль девицы была неприметна, но губы ее увлажнились с излишком и мне страсть как хотелось вылизать весь этот дамский сироп.Как досадно бы это не звучало, все окончилось криком со стороны операционной и я самолично затолкал каталку с женщиной в стерильный чертог. Не знаю, что там желали делать с этой дамой (ее звали Марина, как позже выяснилось по бумагам) наши мастера скальпеля и пилы, но последнее, что я увидел - это то, что ей дали общий наркоз.А позже у нас вырубилось электричество. Было светло и я увидел это только после того, как докторы с матюками вывалились из операционной и побежали в реанимацию - даму резать еще не начали, а в реанимации лежали три человека, совсем неспособные жить без помощи этого самого электричества. Аварийные генераторы у нас отсутствовали, потому всем резко стало не до девицы. Вдвоем с анестезиологом мы перетащили даму со стола назад на каталку и я отвез ее в бокс очухиваться. Тут мне никто не мешал. Я поставил каталку за ширму и женщина стала вся моя.  Нет, трахать ее безотчетное тело я, естественно, не стал. Но погладить ее бархатную кожу, приголубить соски, поцеловать нежную шею под подбородком я был просто должен. Скажу прямо - отсутствие встречных движений очень разламывало кайф, но необычность ситуации добавляла значительную дозу адреналина в кровь и во все части моего тела, этой кровью поддерживаемые. А позже, не удержавшись на неких угрызениях совести, я таки взял, ну и полизал желанную киску, которая так доступно приманивала меня.Самым увлекательным оказалось то, что дырочка Марины вдруг опять увлажнилась и заблестела, маня своим запахом и глубиной. Это был символ выше. Я откинул последние сомнения и приступил к делу со всей страстью, бушевавшей в моем члене. Люблю я это дело - полизать и пососать дамские красоты. Губы ее были волшебство как неплохи. Нежные и смачные, они скользили по языку и растягивались до необыкновенных размеров. Бутончик распустился, а позже клитор нахальным образом нарисовался в складках кожи и зажил собственной жизнью, подбадривая меня.Не знаю, что снилось Марине под этим наркозом, но щёки ее зарумянились, а дыхание стало неровным, пальцы на руках неспокойно забегали. В какой то момент (минут этак через пятнадцать) она вдруг покрылась гусиной кожей, задрожала и кончила. Это было восхитительно. Меня так и подмывало трахнуть эту бездыханную мадмуазель, но я не стал. И сам кончил так, что ни капли не попало на ее красивую кожу.А позже пришла сестра, мы перевезли даму в ее палату и я ушел.Любопытно, что Марина вспомнила позже, когда пробудилась. Обычно, люди ничего неплохого после наркоза не ощущают, но может быть в сей раз все было по другому