Как мы веселимся

(Посвящено Брайану Уорнеру)Протокол Сары Уокенс по делам несовершеннолетних.Friday, 15.04.01.  20:05     Я, Лилия Сьюзан, желаю сказать вам всю правду о нашей компании. Как это было."Они посиживали на диванчике, просматривая порно некрофилов и зоофилов. Я знала, что она женщина, кажется, ее звали Сидни, подрабатывала на улице, обслуживая парней и дам всех возрастов и ориентаций, но не так давно она, по-видимому, поссорилась со своим сутенером и ушла в отпуск. Ее юноша был обыденным диллером, он вел торговлю орудием на черном рынке. Сара, моя подруга, произнесла, что она колоритная личность и что ее нужно уважать, потому что она сильно много достигнула и встерчалась с продюсером нашумевшего кинофильма. Спустя полчаса вечеринки, еще двое, юноша и женщина вошли в квартиру с бутылкой водки. Они предложили нам сыграть в бутылочку. Мы согласились, и 1-ый поцелуй выпал на долю пришедшей, наверняка, обколовшейся, ибо вела она себя как-то удивительно. Мне не очень хотелось лобзаться с ней, но я знала, что в неприятном случае меня вообщем выбросят из компании и лишат моей толики, а средства мне были необходимы. Она подошла к "жертве", другими словами ко мне, и просунула язык мне в рот, пытаясь поцеловать в засос.Игралась какая-то обезумевшая музыка в духе Sister machine gun. Я пробовала увернуться, но она просунула руку мне под юбку, чтоб, как я додумалась, запихнуть палец либо кулак в мое влагалище. Я сообразила, что она неровно дышит ко мне, наверняка, так как я была "бабочкой", - другими словами очень женственной женщиной, а она - напротив, грубая. Позже она кликнула что-то в сторону ребят, и те ей дали уже наполовину пустую бутылку водки. Я поначалу не сообразила, что она решает сделать,  как вдруг ощутила, как она резко вставила горлышко бутылки мне во влагалище, совершая движения взад-вперед. Она произнесла мне, чтоб я покричала, и мне пришлось это сделать, так как так бы она засунула эту бутылку до конца. Чем подольше я орала, тем посильнее она запихивала мне эту бутылку, делая очень больно. Я ощутила, как что-то обжигает полость снутри влагалища, казалось, во мне вспыхло пламя огня. Ребята смеялись, а она крутила пальцем у меня перед носом, дескать, что я плохая девченка.Пелена закрыла мне глаза, и через этот туман я лицезрела, как все мои друзья смеялись нужно мной и продолжали играть. Я увидела, что те двое куда-то  пропали, я спросила у собственного парня, где эта сучка, которая трахала меня бутылкой, и он ответил, что чувак увел ее в туалет, чтоб "наказать". Еще он произнес, вроде бы извиняясь, что она пролила водку вовнутрь меня, а позже сам куда-то улетучился, я не успела и увидеть как это вышло. Я помню, меня окутала паника, я вскочила с дивана и побежала находить собственного парня, Робина, но его тоже нигде не было. Я никого никак не могла найти- квартира оказалась больше, чем я подразумевала. Я шла по длинноватому коридору- повдоль стенок тянулись двери комнат, как в гостиннице. Я ужаснулась и подошла к нему, но сзади кто-то шел за мной, только я почему-либо не могла обернуться. Тогда я, поддаваясь какому-то порыву, приоткрыла дверь в туалете, лицезрев, как юноша этой сучки стоит на коленях перед ней, делая ей минет.Меня чуть ли не вырвало, плюс я была малость выпившая.Когда я очнулась, ребят вокруг не было, не было никого, не считая милиции. Клянусь, я только позже выяснила, что это была не их квартира, и что они праздновали погибель сестры какого-то Майкла".17.04.01. 02:55  Я, Дженифер Датт, желаю рассказать вам о предательском проникновении в мою квартиру и грабеже."Я пробудилась от того, что в ее дверь позвонили посреди  ночи. Сначала, я не решалась вылезти из постели и открыть, но когда все таки это сделала, в квартиру ввалились четыре репортеров с камерой и фотоаппаратами, полицейский и некий трансвестит. Их лица были в гриме, потому я никого толком не могла различить, не могла отличить даже кто  из их мужик, а кто дама. Все их голоса были как будто электрические, это гласило о том, что они говорили через особый диктофон, монтажирующий реальный глас. Я была практически голая, ну, исключительно в ночнушке. Четыре репортеров здесь же окружили меня, суя свои микрофоны в лицо и наводя на меня свет и камеру. Они что-то забавно спрашивали, правда, я так и не сообразила, что. Полицейский надел мне наручники на руки сзади и произнес, что я обвиняюсь в проституции. Репортеры не отставали от меня, а полицейский грубо залес руками под юбку, щупая и гладя ягодицы. Я сжала ноги, чтоб он не мог просунуть туда ничего, но он раздвинул их руками, а в один момент подошедший трансвестит запихнул два пальца мне меж ног.Мне было страшно, и неприятно, все крутилось перед очами в мгле, проницаемой неприятным светом от фонаря репортеров. Позже полицейский совершенно задрал мою ночнушку, транс началал нахально сжимать молочные железы, а полицейский хлестал цепью очень больно по пятой точке, приговаривая что-то. Я полузакричала- полузастоала, когда вприбавок ощутила, как полицейский резко вошел в меня сзади, хлопая по моим ягодицам рукою. Я помню, как один из репортеров с рыжеватыми волосами засунул камеру мне прямо в лицо и спросил: "что вы чувствуете? Вам приятно, неправдали??" Я заорала, мне было больно. Все вокруг звучно и неприятно смеялись. Полицейский продолжал насиловать меня, а трансвестит обнял за талию, целуя лицо. Мне казалось, это будет продолжаться вечно. Когда полицейский все таки окончил трахать меня, облив мою спину и ноги спермой, один из репортеров, тот рыжеватый, резко опустил меня за плечи на колени. Он расстегнул ширинку и, вытащив собственный инструмент, стукнул меня им по лицу, приговаливая: "как насчет чуть-чуть отсасать, киска? Пососи мою конфетку и для тебя станет легче, солнышко:"Он продолжал хлестать меня своим членом по щеке, пока я совсем не сломалась и взяла в рот его страшный прибор. Я никогда ранее не занималась схожим, у нас с моим парнем были всегда очень интеллегентные взаимотношения. Я не помню, что было далее, скольким еще подонкам я отсосала, так как позже я уже растеряла сознание, а когда очнулась, их уже не было".Записка, странноватым образом попавшая на стол после катастрофической смерти шайки подростков, так и неопознанных, говорила:Мы никогда, мы больше никогда не будем делать этого.