История Клаверия Де Монтеля

Hачалась эта история с того, что Клаверий де Монтель, юноша, не связанный ни какими заботами, прочитав объявление о приглашении мужчины на неизменное место привратника, садовника и истопника и, осознав сокрытый смысл этого объявления, притворился глухонемым и поступил на работу в закрытое женское учебное заведение.В нем главное внимание в воспитании женщин было обращено на полную неосведомленность в половых отношениях. В молодые головки вбивали, что малышей приносят отцы, что их находят в огородах, в капусте, а мужчины отличаютя от дам только костюмчиками, что волосы вырастают в узнаваемых местах от того, что они едят варенное мясо.Это рассказывалось не только лишь не только лишь девченкам 12-14 лет, да и восемнадцатилетним. Может самые молодые и верили этому, но девицы постарше сомневались, не зная в то же время истиного положения вещей.Потому, естественно, за Клаверием был установлен серьезный надзор со стороны воспитательниц, избавиться от которого он смог благодаря последующему случаю.Когда в честь праздничка привратнику было отпущено вино, Клаверий притворился глубоко опьяненным перед приходом служанки, которая должна была принести ему ужин, развалился на кровати в отведенной ему конурке, приняв такую позу, что штаны как будто во сне сползли со собственного места. Древняя служанка была поражена представившейся картиной-там, где должна находиться мужская принадлежность, ничего не было.Посмотреть на лобок подвыпившего привратника пришел чуток ли ни весь штат воспитательниц во главе с директриссой, но никто не додумался, что член был втянут и зажат меж ног Клаверия.Девченки были в изумлении, когда узрели, что все надзирательницы пропали и они предоставлены самим для себя. Бегая по саду, девченки натолкнулись на Клаверия, который делая вид, что не направляет на их внимания, начал налаживать изгородь цветочного сада.С течением времени, они так привыкли к нему, что нередко бегали к нему, тормошили его и забавно смеялись. Клаверий в свою очередь схватывал шутивших женщин, а более взрослых сажал к для себя на колени, что многим из их очень нравилось. Когда они совершенно акклиматизировались с ним, он время от времени клал руку на колено, потом лаского и осторожно поглаживая, забирался выше под платьице и, отстегнув несколько пуговиц на понтолонах, голубил животик, перебирая волосы на лобке. В то же время другой рукою он часто проникал под корсет и трогал девичьи груди, теребил зажатый меж пальцами сосок. При всем этом он увидел, что зависимо от характера некие девченки относились к таким ласкам с наслаждением, но другие стеснялись.Они горели и немели от его ласк, с восхищением прижимались к нему. В особенности нередко и охотно подсаживалась к привратнику Клариса де Марсель, более других женщин нравившаяся ему. Она позволяла трогать себя всюду, замирая от его ласки, когда он осторожно пропускал собственный палец в разрез ее кольца и то лаского щекотал ее, то гладил шелковистые колечки волос на круглом лобке девицы, то забирался глубоко в ее органы. Она практически не смущалась его, зная, что он глухонемой и глуповатый и не может никому поведать как ее голубит. А были ласки такие милые, такие приятные, чего хотелось никогда не отрешаться от их. С каждым деньком все в большей и большей степени обхватывало ее неизведанное желание. Ей хотелось, чтоб он никогда не отрывал собственных рук от ее ямки(так она и ее подруги называли свои половые органы). Hо, практически всегда окруженная своими подругами, она изредка оставалась с ним наедине, а он желал ее все в большей и большей степени. Клариса еще не додумывалась о самоудовлетворении эмоциональности без роли другого лица, хотя некие ее подруги всекрете предавались этому пороку.Как-то Клариса, сгорая непонятным желанием, зашла к нему в беседку, которая находилась в конце сада. Девченкам строго настрого воспрещалось ходить туда. Лицезрев вбегающую к нему Кларису, привратник обрадовался возникновению собственной любимицы. Он сообразил, что сейчас убежище его открыто, и будет посещаться другими девицами. Лаская, он поцеловал ее впервой и это не только лишь не напугало ее, а напротив, даао повод к бессчетным поцелуям. Клаверий положил даму на целлофановый диванчик и стал ублажать ее уже по-настоящему.Он растегнул ее платьице, расшнуровав корсет, вытащил наружу две очаровательные груди. Осыпав их поцелуями, он положил руку на одну из их, а к соску другой прочно прижался губками. Сразу Клаверий, стоя на коленях перед диванчиком, поднял юбку, растегнул пантолоны, и, очень нажимая, стал разглаживать ее животик и лобок. Привстав, окутанный последним возбуудением, он сорвал с нее пантолоны, раздвинул ноги и, покрывая поцелуями животик Клариссы, рукою стал забираться все далее и далее в ямку. Позже он встал, обхватив ее ягодицы руками, приподняв их, опустился лицом в ее органы, расточающие замечательный запах девственности и, массируя пальцем влагалище, стал сосать клитор. Кларисса тревожно затрепетала от охватившего ее сладострастия.Жалко, что ты глухонемой и глуповатый, - шепнула она и выбежала из беседки. Естественно, он мог бы пользоваться девченкой как желал, тем паче, что его член, максимально возбужденный, добивался финала дела до конца. Hо, трогая ее, он увидел, что вход в ее ямку полузакрыт девственной плевой, в отверстие которой с трудом проходит его мизинец. Клаверий отлично осознавал, что если он объединится с ней по-настоящему, то не доставит ей никакаго наслаждения. Разрыв плевры не считая того может сопровождаться кровоизлияниями и, пожалуй, девченка до того перепугается, что все обнаружится. Он отлично знал, что с неким терпением можно добиться облания девченкой без пролития крови.Hе прошло и 10 минут после ухода Кларисы, как забежала другая девочка-Сильва, хорошая, бойкая, так же как и Кларисса лет 18-Ти. В отличии от Клариссы, тоненькой и стройной, Сильва была низкой и полненькой. Она нередко прижималась к привратнику нижней частью животика. На данный момент, вбежав в беседку, забавно смеясь и забавляясь, она стала прыгать около него. Когда Клаверий схватил эту девченку и посадил к для себя на колени, она вдруг присмирела и закрыла ладонями свои глаза, будто бы зная, что он будет с ней делать. Было видно, что эта девченка опытней и знает чего желает, но из-за стыдливости не позволяет дотрагиваться до себя. Сейчас же под воздействием жажды знакомого ей чувства, она с покорностью раздвинула ножки, когда он растегнул ей пантолоны и начал создавать обследование. Как он и ждал, Сильва издавна уже предавалась потаенному пороку искусственно, растягивая вход в свою ямку. Член начал раздражать девченку, которая в забытье посиживала у него на коленях и сладостно ждала знакомого эффекта.Еще! Еще!-Шептала она, находя, что привратник делает это очень приятнее, чем она либо ее подруга Тереза. Убедившись в широте ее ямки он не возжелал доводить девченку до оргазма, видя красивый случай доставить наслаждение и для себя и ей. Когда Клаверий ощутил прерывающееся дыхание девицы, он осторожно, стараясь не порвать ее плевры, стал равномерно запускать собственный возбужденный член в ее ямку.Девственная плевра равномерно растягивалась все в большей и большей степени, пропуская далее полный кровью и горевший желанием член клаверия. Было больно, тесновато, но приятно, когда член практически весь вошел в ямку Сильвы. Девченка сначала ужаснулась, чувствуя, как что-то толстое и горячее заходит в нее, но позже обмерла, окутанная бурным желанием, какого с ней еще никогда не было. Кроме воли, ее широкие ноги подымалиь и опускались, и она испытывала необычное наслаждение. Через минутку Сильва закрыла глаза, захрипела и обессилев свалилась к нему на руки. В это время жгучая масса с множеством вспрыскивалась внутрь девственных органов девченки.Акт был окончен, и Клаверий, поцеловав Сильву, отпустил ее со собственных колен. Спустя некое время девченка оправилась, вздохнула, нежно кивнув ему, ленивой походкой вышла из беседки.Смачная девченка, - поразмыслил Клаверий, нисколечко не сожалея о том, что начал обрабатывать сад с нее, а не с Кларисы, которая через месяц тоже будет готова принять член, раз уже познакомилась со страстным чувством. Сейчас она сама растянет вход в ямку до подходящего размера. Тем временем Сильва, розовая и удовлетворенная испытанным чувством, тихо шла к центру сада как вдруг услышала, что ее ктото догоняет.- Тереза!-Воскликнула она. - Откуда ты?Заместо ответа подруга подошла впритирку к Сильве и шепнула:- А я все лицезрела.- Что все-таки ты могла созидать?-Спросила Сильва со смущением, вспыхивая румянцем.- Лицезрела все, что вы делали, - шептала Тереза, - в щелку было видно. Расскажи, что он делал с тобой своим животиком.- Я Думаю, что это похоже на то, что ты делаешь время от времени со мной, а я с тобой, - произнесла Сильва, вспоминая, как время от времени они по очереди целовали взасос ямки друг у друга, вызывая удовольствие.- У него на том месте, где у нас ямки, торчит палец, таковой длиннющий, толстый и жаркий. Вот этот палец он и запихнул мне в ямку, и так было приятно, что я бы не отказалась еще разок.- Ах, вроде бы я желала попробывать, - шепнула Тереза на ухо Сильве.- Так ты иди, - предложила Сильва, - я буду караулить. - Если увижу, что кто-то идет-постучу в стену.- И охото, и постыдно, - шепнула Тереза. - Hо, если будет необходимо заставлять его, что нужно делать?- Hичего не надо делать, - ответила Сильва, - только войдешь к нему, а остальное он сделает сам. Иди, пока не было колокола, а то нас могут хватиться, - шепнула Сильва, желая и Терезу сделать участницей испытанного наслаждения. Тереза колебалась, страстно желала испытать... И, в конце концов, отважилась.Когда Тереза вошла в беседку, Сильва постояла малость, ей очень хотелось поглядеть, так ли все будет, как с ней. Отыскав щелку, она страстно прильнула к ней.Клаверий не опешил, лицезрев впереди себя еще одну девченку, стройную, лет 17-ти с загорелыми щеками и горящими пухлыми губами.- Но, это пожалуй много, если все они сходу пойдут ко мне, - поразмыслил он, целуя стоящую в замешательстве девченку. Сильва увидела, как привратник начал щекотать Терезу под платьицем, а потом, что-то сообразив, подошел к столу, как раз против отверстия, где стояла Сильва, вытащил из собственного кармашка надувшийся палец и из стоящей на столе банки, разумеется с вазелином, начал намазывать его.